Кира Андреева-Браун

писатель, 91 год

Я родилась почти сто лет назад в стране, которой давно не существует

 

Я родилась почти сто лет назад в стране, которой давно не существует, в эпоху бумажных книг и плоских фильмов. В моем детстве многое подчинялось ритуалам, традициям и чувству общности, причастности к чему-то большему. Готовить всей семьей за серьезными или не очень серьезными разговорами, наслаждаясь общением и процессом. Мастерить елочные игрушки и украшать ими елку — тоже вместе. По вечерам сидеть вокруг папы, который что-то мастерит, и слушать байки, или вокруг мамы, если мамина очередь рассказывать... У нынешних детей всего этого нет. Я смотрю на внуков и не понимаю их настолько, что иной раз с трудом верю в наше родство.

Первый (и последний) андроид появился у меня в восемьдесят лет, когда мой умный сын решил сделать мне такой подарок. Но оказалось, что у меня автоматонофобия, так что дети и внуки общаются со мной лично, а не через так называемые «социальные аугментации». Поэтому с другой бабушкой внуки общаются охотнее и чаще, но мне не очень понятно, что это за отношения.

Я живу прошлым. Ностальгия — моя главная ценность. Самые яркие воспоминания, формирующие сущность человека, его характер, «сэлф» — из детства. По моей просьбе Банк воспоминаний хранит все мои сокровища (а я хожу периодически чахнуть над ними, как дракон из старых сказок). Я делюсь ими с детьми и внуками и надеюсь, что, когда меня не станет, они будут пересматривать их и делиться со своими детьми и внуками, как раньше мы перебирали старинные фотографии, слушая рассказы о жизни всех этих давно умерших людей.

Я не люблю виртуальную реальность, мне всё в ней чуждо. Силой воображения я ежедневно создаю свои собственные реальности, населяю их людьми, строю для них города… Книгосотворение я считаю особым даром, соединяющим людей через время и пространство, это инструмент телепатии, с помощью которого я могу передавать свои мысли через много миль и много часов (лет, веков?). Может ли VR сравниться с этим?

Я не боюсь смерти. Я всегда знала, что буду писателем, и верила, что это даст мне бессмертие. Еще я знала, что у меня будет сын, и это тоже даст мне бессмертие. Я лет в одиннадцать поняла, что другого бессмертия у людей не бывает, и придерживаюсь этой веры до сих пор.

Самое главное — знать, кто ты, знать, для чего живёшь, чувствовать себя нужным. Я сохраняю семью и пишу каждый день.